В этот день Ставрогин был не просто бледен: под его ясными глазами отчетливо виднелись зеленые круги. Уже несколько дней не мог он заснуть, одолеваемый непрекращающимся, невыносимым кошмаром. Стоило ему закрыть газа, как перед ним вставал бес - призрак его греховной души, который требовал "продолжения банкета". Ставрогин испытывал глубокое отвращение ко всей своей прежней распутной жизни и хотел покончить с ней раз навсегда, но привычная рефлексия русского аристократа не давала ему сделать это.
Он посмотрел в зеркало на свое красивое лицо, искаженное гримасой болезненного самолюбия. Нет, надо что-то делать с этим. Так он долго не протянет, хотя, в принципе, смысла в жизни все равно нет. Он уже давно намеревался сходить со своим недугом к известному медиуму, живущему на окраине городка, но что-то останавливало его. Наконец, Ставрогин решил, что пора, позвал слугу, оделся, и, шатаясь от хронической бессонницы, пошел по улице.
В приемной у медиума стоял приятный, прохладный полумрак. Все вокруг было убрано голубыми шелками, а посередине стоял стол, на котором красовался хрустальный шар. В его глубине переливалось золотистое сияние.
- Что у вас? - спросил медиум. - Порча, или приворожить кого надо, или что-нибудь болит?
Ставрогин глубоко вздохнул.
- У меня... Ну, в общем, галлюцинации. Мне мерещится бес, но только это, похоже, я сам. Много я зла сотворил, вот и успокоиться не могу.
- Простите, а как вас...
- Ставрогин, Николай Всеволодович.
- А, так это вы! Я столько о вас слышал и мечтаю использовать ваш дух в своих опытах! Надеюсь, вы позволите? Я думаю, это и вам пойдет на пользу.
Ставрогин задумался.
- А что от меня требуется?
- Вы на некоторое время под моим руководством выйдете в астрал, и там вы сможете познакомиться со своим ложным "я", которое толкает вас на аморальные действия. Вы можете попробовать сразиться с ним, и, если получится, то обещаю, что вам станет намного лучше. Ваш случай столь интересен для фундаментальной эзотерики, что я даже готов не брать с вас никакой платы. Когда вы вернетесь в обычное состояние сознания, вы как можно подробнее расскажете мне все, что с вами произошло. Постарайтесь получше это запомнить, так как во время астрального путешествия ваше тело будет спать, и вы не сможете делать записи.
- Это опасно? - перебил Ставрогин.
- Ну-у-у... Как вам сказать...
- Все понятно, риск велик, но вы не хотите меня лишний раз пугать, так? Тогда я согласен.
- Вы не боитесь окончательно сойти с ума в случае... осечки?
- Запомните, - грозно рявкнул Ставрогин, - я ничего не боюсь. Начинайте.
Медиум указал Ставрогину на кресло в углу и велел смотреть на хрустальный шар, в котором началось заметное шевеление. Казалось, внутри него кружится вихрь, отливающий всеми цветами радуги. Ставрогин почувствовал все усиливающееся головокружение, потом тошноту, потом его начало неудержимо клонить в сон. Медиум гнусавым голосом что-то пел, и каждый удар сердца становился все громче. Казалось, будто Ставрогина неудержимо тянет в какую-то густую розовую массу. Наконец, его рассудок перестал сопротивляться воздействию заклинания и отпустил своего хозяина в астрал.
Дух Ставрогина летел по какому-то невиданному тоннелю с волнистыми стенами. Впереди горел свет, который никак не приближался. Внезапно тоннель кончился, и Ставрогин ощутил себя лежащим на чем-то твердом и холодном. Только теперь он понял, что его глаза закрыты, и тоннель, по-видимому, ему просто приснился. Ставрогин открыл глаза и огляделся.
Он был в совершенно диком северном лесу. То, на чем он лежал, оказалось плоским камнем у подножья скалы, которые были здесь в изобилии. Дул прохладный ветер, небо было пасмурное, но светлое. Ставрогин стал ждать дальнейших событий.
Зигфрид ехал верхом на своем медведе, насвистывая беззаботный мотивчик. Настроение было хорошее: еще один день он проведет без общества своего докучливого воспитателя. Правда, с утра он еще ничего не ел, но это дело поправимое: уж с чем-чем, а с охотой у Зигфрида проблем не возникало. Он поднял кверху свой серебряный рог и звонко затрубил свою фанфару.
Что-то было не так. Вроде бы, никаких отклонений от нормы, но почему-то Зигфриду как-то особенно казалось в этот день, что весь лес принадлежит только ему. Эхо повторило звук его горна, и в этом отзвуке было нечто неправильное. Зигфрид повторил свой призыв еще раз, чтобы понять, что все-таки случилось, но так ничего и не понял. Все было как обычно - и все-таки не так. Зигфрид решил подчиниться наитию момента и направил своего медведя куда глаза глядят.
Он ехал мимо деревьев и скал, наслаждаясь пейзажем. Все в лесу непонятным образом указывало ему на то, что что-то не в порядке, и чем дальше он продвигался, тем сильнее было это ощущение. Это значило, что он на верном пути. Постепенно Зигфрид начал понимать, что его тревожит: в лесу он знал все птичьи голоса, и в этот день звучание пернатого хора было необычным, как будто птиц кто-то потревожил, и через их пение беспокойство разлилось по всему лесу. Наконец, перед Зигфридом оказалась большая скала со множеством отвалившихся глыб вокруг, на одной из которых со странным выражением на лице сидел предполагаемый нарушитель спокойствия.
- Эй, ты кто такой? - сердито спросил Зигфрид.
Ставрогин вяло поднял глаза. "Этот говорит по-немецки, - подумал он. - Ну хорошо".
- Меня зовут Nicolas, - сказал он по-немецки. - Не буду объяснять вам, как я сюда попал, все равно не поймете.
- Эй, я один, вообще-то, - прикрикнул Зигфрид еще более сердито. - говори со мной, или проваливай.
"Ага, он не знает вежливого обращения, - догадался Ставрогин. - Ну в общем-то, чего еще ждать от этого белобрысого подростка в шкурах. Как бы не прибил, а то бицепсы у него что надо".
- Слушай, я тебе ясно говорю, как меня зовут, - попробовал он перенять манеру собеседника. - Nicolas меня зовут. И вообще, прежде чем спрашивать, сам бы лучше представился.
Зигфрид с недоумением посмотрел на Ставрогина. Никогда с ним еще так не разговаривали. Впрочем, это куда лучше, чем подобострастное нытье Миме, этот хоть его не боится. Правда, одет неизвестно во что.
- Зигфрид я. Понял?
- Понял.
Ставрогин протянул Зигфриду руку, но тот, похоже, не знал, что это значит.
- У нас принято пожимать руку при знакомстве.
- А ты в моем лесу, мне плевать, что у вас там принято. Хотя ладно, - и пожал. - А зачем?
- Вообще говоря, чтобы показать, что в руке нет оружия, что один мужчина подходит к другому как друг, - пояснил Ставрогин.
- Ох, это оружие! Миме уже лет десять не в состоянии сковать мне нормальный меч, а еще кичится тем, что первый кузнец на земле! Как я его ненавижу!
- Миме? А кто он тебе?
Зигфрид явно завелся, из его ноздрей даже начали выходить тонкие струйки пара.
- Он говорит, что он мой отец, но я в это не верю. Может, ты мой отец? Ты, вроде, больше на меня похож.
- Нет, вряд ли. Я, правда, люблю... м-м-м... сотворять детей, но в этих краях впервые, - Ставрогин сглотнул. Такие интимные признания были для него уж очень непривычны, он сам себе удивлялся, что сразу на легкую ногу разговорился с первым же прохожим. - А у тебя есть девушка?
- Кто? - удивился Зигфрид.
- Ну как же, - еще больше удивился Ставрогин. - Ты парень, у каждого парня должна быть девушка, все ведь парами живут.
- Да живут. И рыси, и лисицы, и волки. Только я один. И девушку никогда не видел.
- Так ты один живешь в этом лесу, в смысле, с Миме?
- Уж лучше бы без него! - Зигфрид снова засопел паром. - У меня есть еще медведь...
- Но медведь же не человек. Ты же с ним не можешь разговаривать...
- По-моему, Миме тоже не человек. Он такой маленький, горбатый, с поросячьими глазками...
Ставрогин задумался. Что-то казалось ему знакомым во всем этом. Видимо, он переместился в то место, которое ему хорошо известно. Размышляя над этим, он выпалил нужное слово совершенно неосознанно.
- Нибелунг!
- Так, где-то я слышал это слово, - отозвался Зигфрид. - Миме иногда его шептал, когда думал, что я сплю.
Ставрогин чувствовал огромное облегчение. Он словно попал в тот мир, в котором не могло бы случиться всех ужасных преступлений, которые довели его до такого состояния. Здесь не было никаких надуманных правил, только божественные в своей первозданной красоте законы дикой природы.
Зигфрид тоже был очень рад, что у него наконец-то появился достойный собеседник, который, как и он, похоже, ничего не боялся.
- Слушай, Зигфрид, - снова заговорил Ставрогин, - а ты, случаем, не являешься моей ложной личностью? Вряд ли, конечно, но все-таки?
- Чего? - недовольно хмыкнул Зигфрид. - Слушай, Николас, если ты не перестанешь говорить всякие гадости, я заткну тебя с помощью дубинки.
В это время Ставрогин размышлял о том, что находится в астрале, и поэтому Зигфрид не сможет причинить ему никакого вреда. Тем не менее, он решил соблюдать хоть какой-то этикет и извиниться. Зигфрид на это только незлобиво усмехнулся. "Ну, нахал", - подумал Ставрогин.
Зигфрид снова оседлал своего медведя, и дальше они продвигались втроем. Ноги Николая Всеволодовича не шибко привыкли к такой пересеченной местности, и поэтому он довольно быстро устал, тем более, что медведь бежал вполне шибко, и Зигфриду даже приходилось временами останавливаться, чтобы цивилизованный спутник смог его догнать. Оцепенение, охватившее лес, куда-то испарилось. Видимо, когда хозяин со всем разобрался, его умиротворение передалось птицам, задающим тон. Новоиспеченные приятели болтали без тени смущения, пока внезапно не подул какой-то неестественный холодный ветер. Ставрогин не знал, что это значит, и поэтому почувствовал лишь любопытство, но Зигфрид насторожился.
- Что еще за напасть на мою голову? - недовольно буркнул он. - Целый день черт знает что.
- Это ты про меня так? - поинтересовался Ставрогин.
- Слушай, не начинай. Ну действительно, целый день события, которые происходят первый раз в жизни. Я же ни разу не видел других людей, и ветер тоже какой-то особенный. Такого никогда еще здесь не было.
Тем временем ветер крепчал. Он нес в себе не энергию, как любой другой, а наоборот, оцепенение. Путники даже остановились. Перед ними расстилалась болотистая низина, над которой поднимался туман, который ветер никак не мог не то что сдуть, но даже пошевелить. Ставрогин смотрел на эти чудеса со скучной улыбкой пресыщенного барина, приписывая их неизведанности астрала, но Зигфрид был явно не в духе.
Внезапно перед ними как будто бы ниоткуда появилось жуткое существо. Оно имело человеческую фигуру, но бледно-зеленый цвет кожи, желтые глаза, и все было покрыто какой-то слизью. Ставрогин без труда узнал в нем беса, который уже несколько лет преследовал его, а Зигфрид смотрел на гадкую тварь с явным презрением. Он даже заговорил.
- Наверное, это и есть твое... Как это там...
- Ложное "я"? Видимо, оно самое. И что мне с ним делать?
- А ты не хочешь с ним сразиться, чтобы совершить подвиг? По-моему, от него не стоит ждать ничего хорошего, - хладнокровно произнес Зигфрид.
- Я и пытался уже много лет, да все не выходило.
- Слушай, кончай демагогию, я тебе помогу.
Последняя фраза Зигфрида была своевременной. За все время диалога ложное "я" приближалось к почти безоружным людям все ближе. Так как оба не знали страха, они не отступали. Но тут ложное "я" почему-то набросилось на Зигфрида, да так резво, что он и глазом моргнуть не успел, и начало душить его в своих объятиях с явной похотливостью. Зигфрид изворачивался как мог, но вся его богатырская сила была беспомощна перед этим отвратительным, тщедушным существом, которое ухватило его вяло, но цепко.
Ставрогин, не сразу поняв, что происходит, на мгновение встал, как вкопанный. В следующее мгновение он ухватил оброненную сбежавшим от ужаса медведем дубинку, и начал обрабатывать ей свое ложное "я" так, что иногда доставалось и Зигфриду. В эти моменты последний издавал гневные крики, обещая как следует проучить неуклюжего спутника. Закончилось это тем, что ложное "я" каким-то непостижимым образом, легким движением костялвой руки сломало дубинку на две половинки и захватило Ставрогина. В итоге оба героя оказались прижатыми к склизкому и зловонному телу.
Зигфрид принялся на чем свет стоит ругать Ставрогина, который впутал его в эту дурацкую историю, и целый день, который принес ему столько неприятных сюрпризов.
- А чего ты хотел, - сквозь зубы ответил ему на это Ставрогин, изо всех сил сопротивляясь, чтобы ложное "я" что-нибудь не засунуло ему в рот, - чтобы подвиги сами получались? Так всегда бывает, чтобы быть (уф!) героем, надо проити через... Тьфу, гадость! - это ложное "я" все-таки ухитрилось на какое-то время засунуть Ставрогину в рот кончик своего уха. Отплевавшись, он продолжал. - Пройти через превосходящие силы противника.
Было совершенно непонятно, как эта тщедушная тварь ухитряется так непоколебимо удерживать одновременно двух вполне крепких мужчин. Наконец, после долгих бесплодных попыток освободиться, которые только истощили силы, Ставрогину пришла в голову удачная идея. В тот момент, когда ложное "я" попыталось засунуть ему в рот очередную часть тела, он не стал сопротивляться, а как можно крепче укусил. Рот наполнился отвратительной, склизкой жижей, но тварь как-то вдруг обмякла и отпустила обоих.
- Мы еще встретимся, - мстительно прошипело ложное "я" по-русски и исчезло.
И Зигфрид, и Ставрогин выглядели не ах. Оба были густо вымазаны слизью гнойного цвета, а Ставрогина неудержимо рвало вдобавок. Он еле дышал.
- Где... Где, - пытался он произнести на сбивающемся дыхании, - вода? Напиться, вымыться.
Зигфрид еще держался, но по его лицу было видно, что из последних сил.
- Пойдем, - с трудом произнес он и сглотнул.
Оба еле ковыляли, не сколько от усталости, сколько от того, что от отвращения у них перехватило дыхание. Ставрогина больше не тошнило, но голова все равно была как в тумане. Зигфрид, согнувшись в три погибели, брел впереди, не замечая бурелома и преодолевая его удивительно легко. Ставрогин следовал за ним, с трудом отдавая себе отчет в происходящем, и с каждым поваленным деревом впадал все в более глубокое оцепенение. Постепенно он перестал понимать, куда идет и зачем, и лишь видел спину Зигфрида, измазанную в подсохшей слизи. Когда перед ними открылись воды обширного озера, он не сразу понял, что они пришли. Туман в голове развеялся, только когда Зигфрид сел на корточки и начал пить воду.
- Эй, ну давай, присоединяйся, пришли, - одернул он Ставрогина.
- Ты напейся, потом я, - ответил Ставрогин. А то я могу отравить воду прежде, чем ты напьешься.
- Да ну, озеро большое. Ну ладно, я все равно попил, иди.
Ставрогин прополоскал рот. Вода вокруг него тут же приобрела темный цвет и гадкий запах. К счастью, озеро было проточным, и течение постепенно относило эту мерзость вдаль, к зарослям рогоза. После этого оба нырнули в воду, чтобы отмыться.
Тут же Ставрогин почувствовал, что течение начало относить его все дальше, но Зигфрида при этом не трогало. К берегу подошел давнишний медведь, Зигфрид вылез из воды и сказал:
- Теперь ты мне поможешь заставить Миме сковать что-то приличное. Сейчас пойдем к нему, - тут он заметил, что Ставрогин удаляется все дальше. - Эй Николас! Вылезай!
Но Ставрогин уже понял, что его астральное путешествие закончено.
- Прощай, Зигфрид! - напоследок крикнул он.
Течение несло его все быстрее, и вдруг утащило под воду. Вокруг не было видно ничего, кроме вихрей бушующей воды. Они становились все более размытыми, потом начали сужаться, и вот, наконец, превратились в хрустальный шар, внутри которого в затухающей пляске кружились облака.
- Ну что, привет, - сказал Ставрогин медиуму, когда осознал, что находится в комнате. - Как у тебя дела?
Медиум удивленно посмотрел на Ставрогина.
- Мы, кажется, с Вами не пили на брудершафт, - строго заметил он.
- А, черт! Зигфридовская манера общения. Извините, я не хотел Вас оскорбить.
- Так вы что, были в лесу у Зигфрида Вельзунга? Поздравляю. Видимо, ваше высшее "я" находится на тех же гармониках бытия, что и его дух. Я некоторое время рассуждал об этом, но хотел отправить вас не туда, а к японскому дракону, который бы позволил вам прочувствовать свои героические качества, да не получились. Ну как, вам стало легче?
- Я сразился со своим ложным "я", но оно сказало, что мы еще увидимся.
- А вы победили его в одиночку?
- Нет, мы сражались вместе с Зигфридом. Но идея победы принадлежала мне.
- Ну ладно, - медиум задумался. - Значит так. Вам, я так понимаю, стало намного лучше...(Посмотрим, подумал Ставрогин) Но курс лечения еще не пройден. Вам надо пройти еще порядка десяти сеансов, и я обещаю, что бес больше не появится. Каждый сеанс будет стоить 50 рублей.
- Но позвольте, - перебил Ставрогин, - вы же обещали бесплатно...
- Ситуация изменилась. Я не могу себе позволить потратить столько времени на одного пациента ради фундаментальной науки, мне надо на что-то жить...
- Проклятый вымогатель! - с отвращением крикнул Ставрогин и вышел за дверь.